У серпні 2014 року українські військові та добровольці вели запеклі бої за легендарний курган Савур-Могила, де засіли росіяни та місцеві бойовики. Сьомого числа над висотою був піднятий синьо-жовтий прапор.
Саур-Могила знаходиться в Шахтарському районі Донецької області. Влітку 1943 року протягом півтора місяця там йшли криваві затяжні битви. За словами місцевих жителів, танки пробуксовували на штабелях з тіл. Останки загиблих знаходять і досі, передають Патріоти України з посиланням на Факти. Далі – мовою оригіналу:
“В сентябре 1967 года на кургане открыли большой мемориальный комплекс: от подножия к вершине вела широкая лестница с четырьмя огромными многофигурными пилонами по бокам, сооружение венчал 36-метровый обелиск, внизу которого установили девятиметровую фигуру советского солдата. В День Победы и в День освобождения Донбасса в это сакральное место съезжались ветераны со всех уголков бывшего Союза, молодожены после росписи в загсе возлагали цветы, выпускники школ встречали там рассвет, да и иностранные делегации привозили туда в обязательном порядке. Такие традиции могли продолжаться еще очень долго. Но пять лет назад на Донбасс пришел «русский мир»…
«99 процентов луганчан вообще не видели, как живут люди на Западе»
— Александр, Саур-Могила считается одним из символов Донбасса. Бывали на этом кургане до войны?
— Увы, нет.
— Чем занимались в мирное время?
— Предпринимательством. Дела шли очень даже неплохо. Когда началась «русская весна», не было абсолютно никаких колебаний, на какой я стороне. В том, что массовка кричала: «Путин, приди и спаси», сыграли свою роль три фактора — телевизионная пропаганда, то, что у большинства местных жителей русские корни, и что 99 процентов луганчан вообще не видели, как живут люди на Западе.
Во время событий на Майдане мы с друзьями два раза ездили в Киев, чтобы посмотреть на все своими глазами. В Луганске тоже был мини-Майдан. Людей приходило не очень много. Активных — человек 20−30, остальные — просто посмотреть.
Я ходил на эти митинги, «светил лицом». Потом, когда сепаратисты захватили админздания, стали там на видных местах развешивать фотографии проукраинских активистов — как раньше на стендах «их разыскивает милиция». Однажды увидел и свое фото.
В разгар волнений познакомился с Темуром Юлдашевым (чемпион мира и трехкратный чемпион Европы по пауэрлифтингу погиб 24 августа 2014 года в районе Саур-Могилы. — ред.). Этот мужественный, бесстрашный и сильный человек стал нашим лидером. Он организовывал акции, охрану патриотов, как-то объединял нас. Сила духа у него была потрясающая.
Когда 28 апреля Темура схватили (боевики разогнали активистов в Счастье; чтобы не допустить кровопролития, Юлдашев предложил себя в заложники, его 35 дней держали в бывшем здании областного СБУ, несколько раз грозились расстрелять. 2 июня ему удалось сбежать. — Авт.), нам пришлось выбираться из Луганска разными путями, так как город уже обложили. На блокпостах стояли российские молодчики, местная молодежь и даже старые бабки. Они отлавливали активистов — и «на подвал». Люди сидели там и по три дня, и по неделе, и по месяцу. Кому как повезет.
Я выехал в Днепропетровск, где сразу же стал оформляться в батальон «Днепр». Семья покинула город через пару недель. Им помогли волонтеры «Восток SOS».
— У вас есть дети?
— Сыну шесть лет. Когда война началась, ему был годик. Вернулся я с фронта в сентябре прошлого года, а ребенок уже совсем большой.
Я ведь сугубо гражданский человек. В армии никогда не служил. В Днепре впервые взял в руки автомат Калашникова. Пару раз ездили на полигон. Но этих занятий было слишком мало для подготовки к боевым действиям.
Потом нас отправили в зону АТО. Около двух месяцев находились в Луганской области, очень далеко от линии фронта — где-то в 60−70 километрах. Знали только понаслышке, что идут бои, что есть погибшие и раненые.
К тому времени Темур сбежал из плена. Мы с друзьями-луганчанами связались с ним. Он предложил: «Приезжайте, я в Краматорске. Будем освобождать родной Луганск». Мы приехали. Именно там 1 августа я познакомился с легендарным Игорем Владимировичем Гордийчуком (Герой Украины, генерал-майор, в настоящее время начальник Киевского военного лицея имени Богуна. – ред.).
«Нас обстреливали с трех сторон — с территории Тореза, Снежного и России»
— Вы действительно верили, что освободить Луганск реально?
— Поначалу — да, конечно. Пока не попал на Саур-Могилу.
В тот период ведь россиян и российской техники было еще немного. Наши уже освободили Лисичанск, Северодонецк, Рубежное. Думаю, могли бы дойти до самой границы. Но что-то, как говорится, пошло не так.
Когда массово заходили регулярные российские войска, я как раз был на Саур-Могиле. Пробыли мы там в первый раз со 2 по 11 августа. С высоты 278 метров над уровнем моря прекрасно просматривается территория в радиусе 30−40 километров — можно контролировать большой участок границы с Россией, а в хорошую погоду видно Азовское море, до него 75 километров. Ночами шли колонны в сторону Тореза и Снежного. Всего за это время мы насчитали 400 единиц российской бронированной техники.
Нас обстреливали с трех сторон — с территории Тореза, Снежного и России (от Саур-Могилы шесть километров до украинско-российской границы). По вспышкам было несложно определить, откуда ведут огонь.
До этого ребята (это были бойцы 79-й, 25-й и 51-й бригад и 3-го полка спецназа) предпринимали неоднократные попытки штурма Саур-Могилы, но безуспешно и с большими потерями. Было много и «двухсотых», и «трехсотых».
Свое боевое крещение я получил именно на Саур-Могиле. До этого вообще не понимал, что такое боевые действия. Видел только в фильмах (в основном российских), как что-то красиво взрывается, кто-то идет в атаку, ползет по-пластунски. Действительность оказалась ужасной.
